Shallow graves for shallow people
Запомнилась еще дорога из больницы 26-го вечером, при внезапно начавшемся снегопаде, во время коей я случайно познакомился с благообразной и для своих лет обладающей удивительно трезвым умом 80-летней старушкой, бывшей нефтедобытчицей и, как оказалось впоследствии (в Ишиме же мир и взаправду тесен), родственницей бабушкиной соседки из квартиры напротив. 27-го же погода отвратительнейшим образом переменилась, став такой, какой ей и положено быть в канун моего дня рождения: с труднопроходимыми лужами и почерневшей от грязи коркой льда на дорогах с пятнами тающего снега; казалось, будто бы вся земля устлана рентгеновскими снимками больной зимы, судя по которым, шансов на выживание у последней остается все меньше и меньше.
В отличие от моей бабушки, как я смею надеяться.
В отличие от моей бабушки, как я смею надеяться.
) раз, считаю своим долгом их поприветствовать и объявить, что сложившемуся положению дел я очень рад (фидбэка с вопросами о том, почему мой дневник оказался для них настолько привлекателен и всё такое, я, как обывчно, не требую).
Впрочем, я не об этом (нет, сегодня я не буду перескакивать на своего любимого конька – обсуждение собственной ущербности – и переводить тему в русло банальнейших наблюдений, касающихся дефицита общения, коммуникативного вакуума и т.п., хотя факт полуторачасового общения молодого человека с провинциальной собачницей, которой, вероятно, уже за сорок, сам по себе довольно симптоматичен). Дело в том, что я, давно зная о наличии у вышеописанной женщины (зовут ее Мариной) Барсика, никогда не задумывался, а как он у нее, собственно, появился. Сегодня же, когда речь зашла о восстановлении собачьего организма после различных травм, Марина рассказала мне историю появления у нее этого пса. И, что самое гнусное, истории подобного рода не так уж редки. Да, детали могут существенно различаться (в данном случае хозяева, коим был продан Барсик, поселили его в прихожей метр на метр размером, жестоко избивали за каждую, с их точки зрения, провинность, допускали самовыгул, и собака вследствие всего этого была вознаграждена за свое 3-летнее проживание с этими существами парезом задних конечностей из-за, предположительно, травмы позвоночника, причем в таком состоянии ее спускали с верхних этажей по лестнице на парфорсе и т.п.), но сама тенденция налицо: сегодня очень многие человеческие особи не в состоянии воспитать как вообще крупную собаку служебной породы, так и добермана в частности. Более того, часто этот процесс в принципе не успевает начаться. Как следствие, с собакой прекращают всяческую коммуникацию, нередко морят ее голодом, и ту, если она к тому времени, конечно, выживет, заводчики забирают обратно, при условии что они сами люди отзывчивые и неравнодушные. И слухи о подобных случаях (хотя афишируют их, естественно, не особо охотно) постоянно циркулируют в среде доберманистов (см. соответствующую тему на doberman.info), о том же самом явлении я слышал от наших заводчиков (более того, схожая участь постигла и одну из Полиных сестер, живущую в Мск), и, наконец, когда мы еще только собирались покупать собаку, в клубе нас сразу же поставили в известность касательно этой тенденции (хозяева не справляются с собакой и возвращают ее обратно). Т.е. пока щенок не вырос, он используется в качестве игрушки и объекта для канализации избыточной чувствительности хозяев, а после – не используется уже никак. И если посчитать, сколько таких случаев в процентном соотношении регистрируется по всей стране, цифры, уверен, будут немалые.