Shallow graves for shallow people
Внезапно захотелось поделиться. Вчера побывал на краеведческих чтениях в Юргинском. Скажу честно, это напомнило мне путешествие в прошлое, но не в смысле светлой и радостной ностальгии по оному: скорее, это было похоже на погружение в туманную завесу времени, где представительницы любительского в основном краеведения делились историями о своих малых родинах, ныне канувших в лету, причём канувших не так уж и давно. Их доклады и презентации были полны теплоты и гордости, но смотрелись как эхо практически минувшей эпохи. Слушая их, я не мог не подумать, что ведь лет ещё 20-25 назад подобные доклады могли бы звучать как обвинение в адрес существующего режима, когда деревни вымирали, а люди, оставшиеся без средств к существованию, стягивались в города, чтобы выжить (собственно, так происходит и сейчас, но просто в меньших масштабах, да и воспринимается это без былой свежести, как вполне привычный, обыденный процесс). Сегодня же все эти бабульки, с их трогательными рассказами об исчезнувших или, в лучшем случае, исчезающих деревнях и сёлах, уже и сами выглядят частью сей стремительно уходящей истории. Каждая из них говорила о том, как в их родных местах когда-то кипела работа, как люди трудились, строили, обзаводились семьями, мечтали, творили, а теперь там — лишь поля, заросшие бурьяном, да остовы заброшенных построек. Сидя среди них, я чувствовал, как время ускользает, оставляя лишь запоздалую горечь. Увы, сейчас мы только и можем, что вспоминать и сохранять артефакты тех (читай: советских) лет, когда жизнь аграрной Сибири бурлила, а не застывала в безмолвии. В такие моменты даже трюизмы наподобие того, что и самые добрые воспоминания могут быть обременены тяжестью утрат, кажутся не столь уж банальными...