Shallow graves for shallow people
Сегодня вроде как шестое число. Пропасть моих комплексов и страхов с каждым днём становится всё темнее и глубже. Пусть временами мне кажется, что я смотрю на окружающих спокойно или даже свысока, - на самом-то деле мне видны только подошвы их ботинок, что закрывают слабо пробивающийся в мою пропасть свет окоченевшего мартовского солнца. И всё то, что я сейчас напишу - идёт не от презрения или возмущения совести, а исключительно из-за скуки.
Вчера теле- и радиоэфиры вновь заполонили проклятья. Респектабельные, стильно одетые и вполне удовлетворенные существованием люди всячески позорили, унижали, чернили и обливали помоями погибшего в этот день их Спасителя, называя его чудовищем и параноиком, превращая слова свои в жидкий раскаленный асфальт, всё новыми и новыми неподъёмными слоями покрывающий место захоронения проклятого. Лица этих жалких млекопитающих, обычно нёсшие на себе выражение сытости и довольства, вдруг искажались гримасами гнева, ярости, ненависти, отчего делались ещё более отвратительными и мерзкими. И долго ещё после того, как я щёлкал кнопками и тумблерами, отвечающими за выключение аппаратуры, мне слышались противные тембры их голосов, доносившиеся из вездесущих динамиков других квартир, а может, это в мою голове успели уже вмонтировать крошечные, но удивительно громкий динамик, неустанно повторяющий лозунги единственно допустимой идеологии плюрализма и свободы мнений... Даже под вечер, когда подходила пора чистить зубы и окунаться в уютную теплоту постели, меня всё время преследовали какие-то странные ухающие звуки, как будто где-то рядом работал некий промышленный агрегат. Возможно, это динамик в моей голове передавал репортаж с использованием уникальных съёмок того, как рядом с кремлевской стеной, обуреваемыые языческим страхом, рыли могилу для самого человечного человека стремительно уходящей в прошлое великой эпохи...
Покойся с миром, Иосиф.
Когда-нибудь мы выберемся из пропасти и отогреем солнце.
Вчера теле- и радиоэфиры вновь заполонили проклятья. Респектабельные, стильно одетые и вполне удовлетворенные существованием люди всячески позорили, унижали, чернили и обливали помоями погибшего в этот день их Спасителя, называя его чудовищем и параноиком, превращая слова свои в жидкий раскаленный асфальт, всё новыми и новыми неподъёмными слоями покрывающий место захоронения проклятого. Лица этих жалких млекопитающих, обычно нёсшие на себе выражение сытости и довольства, вдруг искажались гримасами гнева, ярости, ненависти, отчего делались ещё более отвратительными и мерзкими. И долго ещё после того, как я щёлкал кнопками и тумблерами, отвечающими за выключение аппаратуры, мне слышались противные тембры их голосов, доносившиеся из вездесущих динамиков других квартир, а может, это в мою голове успели уже вмонтировать крошечные, но удивительно громкий динамик, неустанно повторяющий лозунги единственно допустимой идеологии плюрализма и свободы мнений... Даже под вечер, когда подходила пора чистить зубы и окунаться в уютную теплоту постели, меня всё время преследовали какие-то странные ухающие звуки, как будто где-то рядом работал некий промышленный агрегат. Возможно, это динамик в моей голове передавал репортаж с использованием уникальных съёмок того, как рядом с кремлевской стеной, обуреваемыые языческим страхом, рыли могилу для самого человечного человека стремительно уходящей в прошлое великой эпохи...
Покойся с миром, Иосиф.
Когда-нибудь мы выберемся из пропасти и отогреем солнце.