Shallow graves for shallow people
Вчера мы с Беспонтом, который является единственным человеком, с кем я регулярно поддерживаю общение с тех пор, как приехал из санатория (о моём пребывании в последнем рассказывать почти что нечего, но если вдруг найдёт настроение, пару строк я всё-таки ему посвящу, пока же собираюсь выложить несколько снимков оттуда в «контакт»), нанесли визит нашей бывшей учительнице по литературе г-же Шишкиной, сохранившей в наших глазах весь свой авторитет ещё со школьной скамьи (хотя насчёт их отношений с Беспонтом распространяться сейчас не буду, поскольку в этом нет ни смысла (ибо я сам до конца не понимаю их специфику) ни времени, ни места). Вернее, наносил визит Беспонт, я же выступал в роли некоего придатка, назначение которого постороннему наблюдателю определить с первого взгляда было бы трудновато, тем более что вряд ли посторонний наблюдатель был бы в курсе особенностей моего взаимодействия с социумом (а объяснялось всё тем, что я просто решил разнообразить своё квартирное гниение, в состоянии которого я нахожусь вот уже 5-й день после возвращения из санатория, несмотря на все планы, касающиеся творчества и прочее-прочее-прочее). Также была у меня ещё одна цель (хочется верить, что второстепенная): к г-же Шишкиной мы пошли утром, вследствие чего я был, конечно, не позавтракавши, и надежда наполнить свой желудок каким-нибудь из тех блюд, которыми обычно угощают радушные хозяева долгожданных гостей, безусловно, в моей душе присутствовала. Впрочем, за исключением бутербродов и медового тортика с чаем, к столу ничего подано не было, поэтому вина за уничтожение семидесяти процентов оного лежит исключительно на мне. Что касается содержательной стороны пребывания за столом Натальи Михайловны, то она представляла из себя диалог её и Беспонта, причём ведущая роль принадлежала последнему: Беспонт, ослепительный в своём негодовании и критическом пылу, говорил, естественно, о своей учёбе, сетуя на то, что на экзаменах его заваливали, оценку ему за защиту диплома снизили, в аспирантуру его не приняли, интеллектуальный потенциал его не оценили и как раз из-за наличия последнего всячески препятствовали его самореализации и карьерному продвижению, а также вообще обвиняя весь свой факультет «культурологии и алкоголизма» во всех смертных грехах (но в то же время утверждая, что он нисколько не жалеет, что поступил именно туда). Как будто он иного ожидал от университетских застенок... Отчасти от осознания данного обстоятельства (хотя лично у меня в плане успеваемости пока всё очень даже неплохо – вплоть до повышенной стипендии), а отчасти из-за того, что социальная реальность меня в принципе мало волнует, поскольку контакты с ней происходят в моей жизни нечасто и заметного следа в памяти не оставляют (особенно в сфере образования), участие в диалоге я принимал минимальное, спорадически разбавляя его мычанием и некоторыми другими столь же малосодержательными звуками. В финале встречи (вернее, уже на обратном пути) выяснилось, что я ещё и свою джинсовую куртку оставил у г-жи Шишкиной на вешалке, которой и так в качестве презента преподнёс практически ещё недочитанную мной книгу авторства мнящего себя известным индии-тусовщика 80-90-х А.Дидурова «Четверть века в роке» (мемуарчики, несмотря на патологическую ненависть данного господина к Советской эпохе и совершенно свинское, достойное хорошей порки, поведение по отношению к оной, не лишённые интересных наблюдений и трезвых оценок). Куртку пришлось забирать сегодня. А в целом мне понравилось. По крайней мере, цель – разнообразить горизонтальное положение своего тела, находящегося на мягких поверхностях соответствующего рода мебели 23 часа в сутки – была достигнута.
Как и большая часть записей, эта мне понравилась.