Shallow graves for shallow people
Концлагеря ждут... О, как им надоело пустовать, терпеть на своей территории новых непрошеных хозяев, превращаться в музеи для тех, кого бы они с радостью согрели в своих бараках, накормили в своих столовых, очистили в своих банях, чтобы потом с утроенной энергией сгноить на рудниках, похоронить в шахтах и утопить в каналах всю эту вонючую, липкую, склизкую, пузырящуюся человекоподобную мразь!..
Там, где раньше стояли они, непоколебимые, словно нордические скалы, упорядочивая иерархию классов и рас, там, где теперь красуется свежеотстроенная дача с сауной или зияет заброшенный пустырь, вновь поднимается частокол, натягивается проволока, сыпятся гильзы, отряхиваясь, звенят цепями сторожевые псы...
Ожидание закончилось. Стройный, сухощавый комендант, на секунду задержав взгляд проницательных глаз на портрете Вождя, висящем, может быть, чуть-чуть выше, чем следовало бы, диктует машинистке свой первый приказ.
Там, где раньше стояли они, непоколебимые, словно нордические скалы, упорядочивая иерархию классов и рас, там, где теперь красуется свежеотстроенная дача с сауной или зияет заброшенный пустырь, вновь поднимается частокол, натягивается проволока, сыпятся гильзы, отряхиваясь, звенят цепями сторожевые псы...
Ожидание закончилось. Стройный, сухощавый комендант, на секунду задержав взгляд проницательных глаз на портрете Вождя, висящем, может быть, чуть-чуть выше, чем следовало бы, диктует машинистке свой первый приказ.